Людмила Александровна Гипфрих

Ділянка №77.

Людмила Олександрівна Гіпфріх(30.03.1937 - 03.08.2012) - журналіст, поет, заступник головного редактора газети "Вечірня Одеса", член правління Одеської міжрегіональної організації Національної спілки театральних діячів України.

Віра Миколаївна Гіпфріх (29.09.1911 - 31.03.1957) - матір Л.О. Гіпфріх.

"Вечерняя Одесса" №134(1960) від 11 сернпя 2012.

Памяти Людмилы Гипфрих

11 сентября исполняется 40 дней со дня смерти старейшины «Вечерней Одессы», первого заместителя редактора Л. А. Гипфрих

После второго курса журфака мне нужно было проходить практику. Очень хотелось в это время побыть дома — в Одессе. И я написала письмо в «Вечёрку» с просьбой взять меня в газету. Неожиданно быстро пришел ответ за подписью ответственного секретаря Л. Гипфрих. Мне сообщили, что на практику взять меня могут, но ни жилья, ни зарплаты дать не представляется возможным. А мне и не нужно было!

Через два месяца я явилась на Пушкинскую, где тогда располагалась «Вечерняя Одесса». Естественно, я искала ответсека. Высокая стройная женщина с прекрасными волосами и стрижкой «карэ», руками с длинными музыкальными пальцами и красивым маникюром была первой, кого я увидела в редакции. Но она была занята. То телефон, то кто-то заходил... Я переминалась с ноги на ногу, но женщину эту я «забоялась»! И хотела только одного — скорее найти Гипфриха, чтобы он дал мне какое-нибудь задание.

— Что вам? — спросила женщина, просматривая какие-то бумаги.

— Мне нужен Гипфрих, он мне письмо прислал.

— Это не «он».

— А кто? — спросила я.

Женщина в роговых очках посмотрела на меня как на малоумную.

— Если не «он», значит «она»!

— А её где найти?

— Вы уже меня нашли!

Я действительно её нашла! Очень требовательный человек, строгий, взыскательный! И вместе с тем, такая трогательная, поэтическая натура, которую распознать можно было не сразу.

Она не была для посторонних людей «открытой книгой» на должности. Она была «своим парнем» для тех, с кем долго проработала и кого хорошо знала. Мужские должности ответственного секретаря, заместителя редактора крупной газеты не сумели подавить в ней поэта. Это уже позже, работая с ней, мы, следующее поколение «Вечёрки», поняли какая она, Людмила Александровна. Строгий и требовательный профессионал, преданный, верный друг и одинокая женщина... Я по ней буду тосковать...

Вера Крохмалева.

* * *

...Я не видела ее больной и не была на похоронах. Мне трудно принять эту данность, что ее уже нет. Как же так: только что была, мы отдыхали на Мертвом море. И по многолетней закономерности я с зимы заказала на август отдых с лечением в Европе, на сей раз в Болгарии, в курортном городке Хисаре...

10 мая я ее проводила отсюда. Спустились вместе к машине, и я спокойно поручила свою гостью знакомому таксисту Цвике, израильтянину. Последнее время мне не нужно было встречать и провожать подругу в аэропорт — она уже хорошо ориентировалась, ведь прилетала сюда ежегодно.

Был звонок на мобильник из аэропорта: прошла таможню, все в порядке. Утром из Одессы строчка на e-mail: все в порядке, бежит на работу, вечером напишет подробнее. Ох, эта работа! Где бы мы ни были, она устремлялась к компьютеру — посмотреть свою почту. Служебную, разумеется. Она жила этой своей работой, этой нашей газетой (надеюсь, я могу называть «Вечерку», которая была последним местом моей службы в штате, своей). Так она была занята, что чемодан обычно собирала в последние минуты. Жила запыхавшись, так что даже не успевала собрать и подготовить к изданию свои стихи. А стихи у Людмилы Гипфрих хорошие, настоящие!

Вот, пришло от нашего бывшего коллеги, художника Игоря Божко: «Начинается август — месяц моих потерь. Мне давно уже выдан на этот месяц патент». Это стихи Люды Гипфрих еще времен «Комсомольской искры». Сегодня ее схоронили. От тебя я тоже оставил цветы. У нас жара. Игорь».

У нее было хорошее журналистское перо, однако писала она редко, все время и силы уходили на организационную, административную работу. И тут я всю жизнь ее не понимала, мы много на эту тему спорили. Она говорила: вот, выйду на пенсию, буду только писать. Ага! Видимо, это дело затягивает, она и в глубоком пенсионном возрасте продолжала быть администратором. Правда, не казенным — творческим. «Играющим тренером».

...Смешно и грустно. На днях увидела в магазине потрясающей красоты сарафан, узенький-узенький — «как раз на Людку», мелькнула мысль. Год назад я бы точно купила ей этот подарок. Помню, когда на случайной распродаже мне попалось замечательное красное невероятно узкое платье, и я его схватила, здешняя моя приятельница воскликнула: «Да ты с ума сошла! Нет такой женщины, которая бы в это влезла!». Была такая женщина, я их вскоре познакомила. Была, а теперь нет.

Белла Кердман.

* * *

Ее должность в редакции в течение многих лет так и называлась: ответственный секретарь. Как будто под ее характер, под ее работоспособность, под ее осмотрительность и задумывалась эта работа.

Мы познакомились в начале 60-х. Я в те годы был инженером, а Люда Гипфрих работала в «Комсомольском племени», была влюблена в моего институтского приятеля, писала стихи. Их все пишут в молодости, но она писала хорошие стихи, не столько лирический дневник своих чувств, сколько попытку разобраться в сложностях и сплетениях не очень ласкового мира.

Когда меня пригласили Юра Михайлик и Саша Варламов работать в «Комсомольской искре», Люда работала ответственным секретарем. И я увидел уже не только молодого поэта, но человека, взваливающего на себя ответственность за газету. Так было и при Игоре Лисаковском, и при Вадиме Мартынюке, и при Олеге Приступенко, а потом и при Борисе Деревянко.

Отношения ответственного секретаря и редактора — это всегда диалог, порой драматичный. Людмила Александровна, и я в этом убежден, любила всех редакторов, с которыми работала. Но не все и не всегда хотела и могла простить. Часто Борис Федорович мог в «досыл» написать «колонку редактора» размером чуть ли не в полосу. Люда пила валокордин и ломала утвержденный макет газеты. Нередко утром снималась сверстанная полоса. И вновь — сквозь слезы — ставился подоспевший фельетон. Это была ежедневная изматывающая работа, но Гипфрих жила газетой, жила в газете.

Все реже она вспоминала о стихах. Ее творческая жизнь теперь уже была связана с театром, с поддержкой полюбившихся ей режиссеров, таких, как Александр Смеляков, актеров, таких, как Борис Зайденберг, Георгий Дрозд, Валерий Бассель. Некоторые из ее рецензий помню до сих пор, хоть прошли десятилетия. К примеру, о противостоянии на сцене Русского театра Бориса Зайденберга и Иннокентия Смоктуновского.

Думаю, не только стихи Люды нужно собрать и издать (она хотела сделать это сама, мы много раз говорили об этом, но она все надеялась, что будет у нее свободный месяц и разберет свой архив), но и ее театральные рецензии, опубликованные в «Вечерней Одессе» и «Комсомольской искре». Может быть, в одной книге, так как это приоткроет две стороны ее души.

Люда была сильным человеком, умевшим свои трудности не перекладывать на других, верным человеком, не растерявшим идеалы молодости. Может, и поэтому очень одиноким человеком.

В сложной мозаике, из которой состояла «Вечерняя Одесса», у нее было свое место. И как бы ни называлась ее должность — зам. редактора, и.о. редактора, ответственный секретарь — она была Ответственной — и в этом превосходила многих и многих из нас.

Евгений Голубовский.

* * *

Я познакомился с Людмилой Александровной еще тогда, когда она работала в молодежной газете «Комсомольская искра». Плавая механиком на судах Черноморского пароходства, писал о своих товарищах-моряках.

Мои очерки публиковались в газете «Моряк». Однажды ответственный секретарь «Моряка» Вениамин Борисович Косоногий сказал: «Твоими материалами заинтересовались в молодежной газете, зайди туда».

Редакция «Комсомольской искры» находилась тогда на улице Пушкинской. Приняла меня молодая худощавая женщина. Она сидела за письменным столом, заваленным рукописями, и что-то быстро писала. Кивнув мне на стул, протянула руку: «Гипфрих», — и продолжала писать. Признаться, я не понял, что означает это слово — «Гипфрих», а переспросить постеснялся. И только выйдя на улицу и купив в киоске молодежную газету, увидел под какой-то статьей подпись «Л. Гипфрих».

Людмила Александровна напечатала несколько моих материалов. Потом я ушел в длительное плавание и, признаться, забыл о нашем знакомстве.

Вернувшись в Одессу, узнал, что в городе начала выходить новая газета — «Вечерняя Одесса», которую основал Борис Федорович Деревянко. Сказал мне об этом Женя Голубовский, с которым меня познакомил мой близкий друг, известный одесский поэт Юрий Михайлик. Женя работал в «Вечерней Одессе» и попросил написать что-нибудь о море.

Я был в сражающемся с американцами Вьетнаме, куда суда Черноморского пароходства регулярно доставляли оружие, продовольствие, медикаменты. Рейсы эти были нелегкими, и я написал об этом очерк.

Когда принес этот очерк в редакцию, меня встретила в коридоре Людмила Александровна. Поздоровавшись и увидев в руках у меня рукопись, она открыла дверь своего кабинета и коротко сказала: «Входите». Взяла рукопись, быстро прочитала и так же коротко сказала: «Оставьте».

Когда я сказал Голубовскому, что мне не удалось донести рукопись до его кабинета, что ее взяла Людмила Александровна, он засмеялся: «Твой материал в надежных руках. Завтра он будет напечатан!».

Вместе с Людмилой Александровной Борис Федорович Деревянко собрал тогда в «Вечерней Одессе» блистательную плеяду молодых журналистов, сразу сделавших газету одной из самых любимых в городе. Это Семен Лившин, Виктор Лошак, Елена Рыковцева и многие, многие другие. Тогда их работой в «Вечерке» руководила именно она, Людмила Александровна.

Когда погиб главный Редактор «Вечерней Одессы» Борис Деревянко, я встретил Людмилу Александровну на улице. Она шла заплаканная, и столько было на ее лице горя и отчаяния, что я не решился подойти.

Гибель от подлой руки убийцы Бориса Федоровича Деревянко переживала вся Одесса. Но для Людмилы Александровны Борис Федорович, с которым она проработала много лет, был не просто Редактор. Для нее это был учитель, наставник, друг.

«Лицо» газеты «Вечерняя Одесса», постоянная озабоченность всем тем, чем живет город, все, что воспитывал в своих сотрудниках главный редактор «Вечерки» Борис Деревянко, — все это свято берегла Людмила Александровна, передавая его заветы и свой богатый опыт молодым журналистам, новым сотрудникам «Вечерней Одессы».

Меня в ней всегда поражали немногословие, сдержанность и какая-то особая деловитость. Газета для нее была вторым домом. Вернее — первым.

На таких людях, какой была Людмила Александровна, держатся не только газеты. Держится мир.

Вечная ей память.

Аркадий Хасин.

* * *

Я подумала, что могла бы сказать в память Людмилы Александровны, но все мои слова показались мне какими-то недостаточными. Я благодарна ей за неизменную симпатию и поддержку, за то, что она первая опубликовала мои стихи, поэму «Скифская колыбельная».

Ей нравились не только серьезные стихи, но и шуточные детские рассказы. А мне хотелось, чтобы ей нравилось то, что я делаю. Вот два стихотворения из поэмы «Памяти ХХ века», посвященные Людмиле Александровне Гипфрих.

*

Плывут века, как облака,
Над пыльной пересохшей глиной,
По-над долиною полынной,
Туда, где море в берег бьет,
Чтоб раствориться над чужбиной
И там окончить свой полет.
Лишь Музы голос журавлиный
Поет, и плачет, и зовет.
И флейта, выскользнув из рук,
Поет, степной вдыхая ветер,
И пляшет хоровод столетий,
В траве вытаптывая круг.

*

Когда дышать нельзя, и плакать больно,
И всей реальности — холодный ветер с моря,
Подставь ему лицо, ни с чем не споря,
Подставь ему ладони — и довольно.
Не капли мертвого дождя, а горечь соли
И бесконечный холод нервной дрожи.
На самом деле все намного проще,
И ты уже не ощущаешь боли.
Ты будешь жить. Ты знаешь, мы бессмертны.
Тебе об этом скажет даже ветер.
Он не нашел нигде ни тени смерти.
Он видел только ночи. И рассветы.

Юлия Петрусевичюте.

* * *

Мы познакомились в начале 60-х годов в редакции газеты «Комсомольское племя». Люда и я были среди тех, кого созвали для создания, как нынче говорят, пилотного проекта газеты в газете «Студенческие вести» («СВ»). Тогда во всем Союзе ничего подобного не было. Нашими наставниками стали замечательные журналисты, опытные редакторы, зрелые люди, не утратившие, несмотря на рутинную службу в официальной печати, ни энтузиазма, ни духа новаторства, ни врожденного демократизма. Редакцию возглавлял Ерванд Григорянц. Многие известные журналисты прошли школу «Комсомольского племени», позже — «Комсомольской искры».

«СВ» курировала Белла Кердман, легендарное имя которой известно и сегодня по ярким публикациям в изданиях разных стран. С ее подачи внештатным редактором новой страницы в областной комсомольской газете определили меня, заочника первого курса филфака. В команде «СВ» оказались Миша Ильвес, Тамара Казавчинская, Боря Нечерда, Люда Гипфрих. По редакции ходила шутка: «Белую работу делает Белла, черную — Рыжий». Это относилось ко мне. Люда же выделялась среди нас особой, несколько чопорной (тогда нам так виделось) манерой общения, может быть, этому способствовали и очки, и манера строго и со вкусом одеваться. Она быстро вписалась в редакционную шумную жизнь, но иногда смотрела на нас как бы со стороны — особенно, когда, получив гонорар, мы отправлялись в винарку на Пушкинской...

Мы встречались с ней и на литературных посиделках в молодежном кафе «Алые паруса». Здесь в 60—70-е годы молодые поэты и прозаики читали свои произведения перед столь же юной аудиторией. Люда Гипфрих была среди питомцев поэта Юрия Михайлика. Нынче на месте знакового кафе торгуют дубленками, но это — уже другая история...

Спустя несколько лет я перешел в газету «Знамя коммунизма», а Люда продолжала работать в «Искре», откуда с группой журналистов ушла создавать «Вечернюю Одессу» под началом нашего коллеги по «Племени» Бориса Деревянко.

Больше я с Людой не работал, но нас объединяло многое. Я имею в виду не только журналистику, но и принадлежность к особому цеху — ответственных секретарей и выпускающих. Это они (мы) определяют и создают интерфейс каждого номера, составляют его макет, приводят оригиналы материалов в технологическую норму, работают на границе «газета — типография». Людмила Александровна Гипфрих и в ХХI веке не только оставалась одним из руководителей «ВО», но и стала основателем школы ответственных секретарей этой уважаемой газеты.

В Одессе простились с ветераном «Вечерки» Людмилой Гипфрих Сегодня, 6 августа, «Вечерняя Одесса» похоронила Людмилу Александровну Гипфрих — ветерана редакции, работавшую в газете с момента ее создания на самых ответственных и трудоемких должностях. Она трудилась ответственным секретарем, заместителем редактора, первым заместителем редактора. С первого номера и все 39 лет «без отрыва от производства». Многие годы в советское время Людмила Александровна была в редакции еще и секретарем партийной организации, а люди старшего поколения знают, что эта ноша ни для кого не была легкой — в партийной газете, каковой была «Вечерка» изначально, сложностей и ответственности было втройне... Вместе с Людмилой Александровной, и во многом — благодаря ей, наш коллектив пережил тот страшный 1997 год, когда наемник по заказу до сих пор не известных подлецов убил первого Редактора «Вечерней Одессы». 11 августа исполняется 15 лет со дня гибели Бориса Федоровича Деревянко, чьей опорой, надежным помощником все годы его работы в газете была Людмила Гипфрих. Такой же незаменимой помощницей — поддержкой, советчицей, другом — стала Людмила Александровна для нынешнего редактора «Вечерней Одессы» и всего коллектива «вечеркинцев». Проблемы и беды «Вечерней Одессы» все эти годы были ее личными бедами и проблемами. Газета была ей и домом, и любовью, и судьбой. Никто ревнивее и болезненнее не переживал ошибки, неудачи, обиды газеты и членов ее коллектива. И вряд ли кто-либо мог и сможет больше и искреннее гордиться прошлым и настоящим одесской «Вечерки»... 30 марта этого года мы отметили 75-летний юбилей Людмилы Александровны. По традиции — в стенах редакции, тепло и скромно, всем коллективом. Искренне надеялись, что наши правители все же услышат просьбу «Вечерней Одессы», поддержанную, кстати, руководством области, и присвоят, наконец, Людмиле Александровне звание заслуженного журналиста Украины, многократно ею заслуженное. Не случилось. Прошли и юбилей, и День украинского журналиста, и День Конституции... Близится, правда, День независимости (документы в Киеве...), и снова власти кого-то будут награждать званиями, орденами... что в нашем случае значения уже не имеет: в пятницу, 3 августа, Людмила Александровна Гипфрих в результате непродолжительной, но тяжелой болезни ушла от нас, очень хочется верить, в более справедливый и лучший мир. Август, кстати, был самым нелюбимым ее месяцем. Именно в августе, иногда размышляла вслух, происходили и происходят в нашем коллективе, в стране и мире, разные катаклизмы, перевороты, уходы, утраты... Неужели предчувствовала? Она любила театр, дружила с актерами, театралами и многие годы была в Одессе одним из самых мудрых и справедливых театральных критиков. А вот стихи, которые писала всю жизнь, практически тайком, дома, «в стол», публиковала крайне редко, последние годы и вообще не публиковала. Стихи глубокие, искренние, настоящие.. Естественно, мечтала о своем сборнике, хотя никому и никогда не говорила об этом. Увы, не хватило сил и времени, чтобы собрать их в книгу, набрать, скомпоновать, сверстать... Для этого ведь нужно было отложить дела газетные и сосредоточиться на своем, личном, чего Людмила Александровна не умела делать никогда! «Я всегда знала, что старость, с болезнями и всеми прочими «прелестями», придет ко мне одномоментно», — такими словами, фактически, попрощалась с редакцией, почувствовав недомогание. И тоже оказалась права: старость и неизлечимая болезнь в ее случае стали синонимами еще более страшного понятия. До мая сего года была полна сил и планов. До мая трудно было представить «Вечернюю Одессу» и каждый рабочий день редакции без Гипфрих. Успела съездить в Израиль, получилось попрощаться с Беллой Феликсовной Кердман, с которой многие годы дружила, путешествовать любила всегда... Такой и останется в нашей благодарной памяти — беспокойной, преданной, молодой... От имени коллектива редакции «Вечерней Одессы» Лариса БУРЧО *** Умерла Людмила Гипфрих, бессменный заместитель редактора «Вечерней Одессы». Сравнялось ей всего лишь 75. Съездила в гости в Израиль, к своей подруге Белле Кердман, которая была для нее кем-то большим, чем семья (ни мужа, ни детей у Людмилы не случилось), и за два месяца увяла. Что-то стряслось с мозгом. Что именно — неизвестно. До сих пор казалось, что Гипфрих, женщина сухонькая, легконогая, почти не стареющая, будет жить вечно. Но не сложилось. Газета была ей подлинным домом. Она служила ей беззаветно. Хорошо разбиралась в театре. Было время, писала хорошие стихи. Изредка влюблялась. Но газета всегда оставалась единственным смыслом ее жизни. С тем и ушла. Не знаю, есть ли действительно что-нибудь там, за гробом. Но если есть, пусть земля будет Людмиле пухом, и дай ей Бог поселиться в его царствии небесном. Она этого заслужила, потому что сделала на земле больше хорошего, чем плохого. А это не каждому удается. Валерий БАРАНОВСКИЙ
Источник: https://viknaodessa.od.ua/news/?news=58295

В Одессе простились с ветераном «Вечерки» Людмилой Гипфрих Сегодня, 6 августа, «Вечерняя Одесса» похоронила Людмилу Александровну Гипфрих — ветерана редакции, работавшую в газете с момента ее создания на самых ответственных и трудоемких должностях. Она трудилась ответственным секретарем, заместителем редактора, первым заместителем редактора. С первого номера и все 39 лет «без отрыва от производства». Многие годы в советское время Людмила Александровна была в редакции еще и секретарем партийной организации, а люди старшего поколения знают, что эта ноша ни для кого не была легкой — в партийной газете, каковой была «Вечерка» изначально, сложностей и ответственности было втройне... Вместе с Людмилой Александровной, и во многом — благодаря ей, наш коллектив пережил тот страшный 1997 год, когда наемник по заказу до сих пор не известных подлецов убил первого Редактора «Вечерней Одессы». 11 августа исполняется 15 лет со дня гибели Бориса Федоровича Деревянко, чьей опорой, надежным помощником все годы его работы в газете была Людмила Гипфрих. Такой же незаменимой помощницей — поддержкой, советчицей, другом — стала Людмила Александровна для нынешнего редактора «Вечерней Одессы» и всего коллектива «вечеркинцев». Проблемы и беды «Вечерней Одессы» все эти годы были ее личными бедами и проблемами. Газета была ей и домом, и любовью, и судьбой. Никто ревнивее и болезненнее не переживал ошибки, неудачи, обиды газеты и членов ее коллектива. И вряд ли кто-либо мог и сможет больше и искреннее гордиться прошлым и настоящим одесской «Вечерки»... 30 марта этого года мы отметили 75-летний юбилей Людмилы Александровны. По традиции — в стенах редакции, тепло и скромно, всем коллективом. Искренне надеялись, что наши правители все же услышат просьбу «Вечерней Одессы», поддержанную, кстати, руководством области, и присвоят, наконец, Людмиле Александровне звание заслуженного журналиста Украины, многократно ею заслуженное. Не случилось. Прошли и юбилей, и День украинского журналиста, и День Конституции... Близится, правда, День независимости (документы в Киеве...), и снова власти кого-то будут награждать званиями, орденами... что в нашем случае значения уже не имеет: в пятницу, 3 августа, Людмила Александровна Гипфрих в результате непродолжительной, но тяжелой болезни ушла от нас, очень хочется верить, в более справедливый и лучший мир. Август, кстати, был самым нелюбимым ее месяцем. Именно в августе, иногда размышляла вслух, происходили и происходят в нашем коллективе, в стране и мире, разные катаклизмы, перевороты, уходы, утраты... Неужели предчувствовала? Она любила театр, дружила с актерами, театралами и многие годы была в Одессе одним из самых мудрых и справедливых театральных критиков. А вот стихи, которые писала всю жизнь, практически тайком, дома, «в стол», публиковала крайне редко, последние годы и вообще не публиковала. Стихи глубокие, искренние, настоящие.. Естественно, мечтала о своем сборнике, хотя никому и никогда не говорила об этом. Увы, не хватило сил и времени, чтобы собрать их в книгу, набрать, скомпоновать, сверстать... Для этого ведь нужно было отложить дела газетные и сосредоточиться на своем, личном, чего Людмила Александровна не умела делать никогда! «Я всегда знала, что старость, с болезнями и всеми прочими «прелестями», придет ко мне одномоментно», — такими словами, фактически, попрощалась с редакцией, почувствовав недомогание. И тоже оказалась права: старость и неизлечимая болезнь в ее случае стали синонимами еще более страшного понятия. До мая сего года была полна сил и планов. До мая трудно было представить «Вечернюю Одессу» и каждый рабочий день редакции без Гипфрих. Успела съездить в Израиль, получилось попрощаться с Беллой Феликсовной Кердман, с которой многие годы дружила, путешествовать любила всегда... Такой и останется в нашей благодарной памяти — беспокойной, преданной, молодой... От имени коллектива редакции «Вечерней Одессы» Лариса БУРЧО *** Умерла Людмила Гипфрих, бессменный заместитель редактора «Вечерней Одессы». Сравнялось ей всего лишь 75. Съездила в гости в Израиль, к своей подруге Белле Кердман, которая была для нее кем-то большим, чем семья (ни мужа, ни детей у Людмилы не случилось), и за два месяца увяла. Что-то стряслось с мозгом. Что именно — неизвестно. До сих пор казалось, что Гипфрих, женщина сухонькая, легконогая, почти не стареющая, будет жить вечно. Но не сложилось. Газета была ей подлинным домом. Она служила ей беззаветно. Хорошо разбиралась в театре. Было время, писала хорошие стихи. Изредка влюблялась. Но газета всегда оставалась единственным смыслом ее жизни. С тем и ушла. Не знаю, есть ли действительно что-нибудь там, за гробом. Но если есть, пусть земля будет Людмиле пухом, и дай ей Бог поселиться в его царствии небесном. Она этого заслужила, потому что сделала на земле больше хорошего, чем плохого. А это не каждому удается. Валерий БАРАНОВСКИЙ
Источник: https://viknaodessa.od.ua/news/?news=58295

Людмила была одним из самых компетентных и принципиальных обозревателей по проблемам литературы и искусства, подлинным другом ярких творческих личностей, не раз приходила им на помощь. Она отстаивала изначальные духовные ценности нашего многонационального города. Ее нам уже не хватает...

Феликс Кохрихт

* * *

Если у актера или актрисы есть (или был) такой друг, как Людмила Гипфрих, это счастье и удача. Обычно на практике кто-то говорит ложь, потому что жалеет; кто-то хвалит потому, что не хочет портить отношения; кто-то вообще говорит и пишет то, что хотелось бы услышать и прочитать власть имущим. И только от нее, от Людмилы, все эти долгие годы я получала истинные отзывы о своей работе в том или ином спектакле.

Поэтому я была спокойна, когда в антрепризном спектакле «Я стою у ресторана», где мы работали с Богданом Чуфусом, многие мои приятели находили всяческие недочеты. И только Людмила Александровна очень доказательно в своей большой рецензии объяснила театралам, почему спектакль хорош, поддержала и поздравила нас с Богданом с успехом.

Ее уход — это ощутимая потеря для всей театральной общественности нашего города. Ее честность, принципиальность, понимание театра, любовь к нему — пример для оставшихся в этом мире. Царствие ей небесное.

Валентина Губская

 

"Вечерняя Одесса" №109-109(10222-10223) від 1 жовтня 2015 р.

«Мы хотим непогрешимой истины...»

В день святой Людмилы, 29 сентября, в Ореховой гостиной Дома ученых прошел творческий вечер памяти журналиста Людмилы Александровны Гипфрих — ветерана «Вечерней Одессы», долгие годы — заместителя главного редактора, члена правления Одесской межрегиональной организации Национального союза театральных деятелей Украины.

Состоялась презентация посмертного сборника стихотворений Людмилы Гипфрих «...Тем, кто не забыл меня». Издание сборника было предпринято редакцией «Вечерней Одессы», издательством «Пресс-курьер» в 2013 году. Литературно-концертный проект представления Людмилы Гипфрих как поэта в рамках проходящей нынче XVIII межобластной миротворческой культурной программы «Золотая осень мира» принадлежит актрисе Одесской филармонии, лауреату конкурса «Вечерней Одессы» «Люди дела» Елене Кукловой.

Елену Куклову охотно поддержали другие мастера художественного чтения и музыканты. Составилось трио чтиц — лауреатов муниципальных литературных премий имени К. Паустовского и И. Рядченко, Елены Кукловой, Светланы Лукиной и заслуженной артистки Украины Валентины Губской, актрисы Одесского ТЮЗа. Чтение сопровождали музыкальными номерами пианистки Людмила Ясенецкая и Клара Меламед.

Очень душевно провела программу заместитель председателя областного Совета мира Валентина Гайдаенко, дочь известного писателя, прозаика, моряка и миротворца Ивана Гайдаенко, бывшего большим другом «Вечерней Одессы».

Я вам признaюсь — среди лучших слов
Есть три
прекрасных слова:
«Я вас помню», —

— эти стихотворные строки Людмилы Гипфрих стали камертоном творческой встречи, во время которой люди слушали стихи и делились воспоминаниями.

«День святой Людмилы — это, собственно, день рождения мамы Людмилы Гипфрих, — так начала свое вступительное слово к презентации книги главный редактор «Вечерней Одессы» Лариса Бурчо. — Людмила Александровна рано лишилась мамы. А отец погиб в Великую Отечественную. Девочку воспитал ее очень строгий дедушка. Людмила Гипфрих была среди «пионеров» новорожденной «Вечерней Одессы»: в 1973 году создатель и редактор газеты Борис Деревянко пригласил ее, молодого журналиста «Комсомольской искры», к себе на работу. «Вечерней Одессе» Людмила Александровна отдала всю отмеренную ей дальнейшую жизнь. Газета стала ее домом, ее любовью, ее судьбой».

Редактор рассказала историю создания книги: Людмила Гипфрих, бывшая в молодости близкой к поэтическому кругу Юрия Михайлика, иногда печатала поддерживаемая Борисом Деревянко свои стихи в «Вечерней Одессе». Но в последние годы, а может быть, и десятилетия, воздерживалась от опубликования своих стихотворений: то ли ее целиком и полностью захватила журналистика и, более того, функции своего рода модератора газетных номеров; то ли стеснялась, сочтя свои стихотворные опыты не вполне совершенными. А может быть — это уже мои предположения, — ее удерживало своеобразное целомудрие духа: внешне резкая, она была, по сути, застенчива, что, впрочем, старательно маскировала; а ведь стихи — это обнажение души, объявление сокровенного. Из тех стихотворений, которые были прочитаны, по их выбору, Е. Кукловой, С. Лукиной, В. Губской, слишком явствовало, насколько интимные струны звучат в этой лирике, полной потаенных воспоминаний и, подчас, ностальгии.

Но редакция так решила: голос души одного из ярких лидеров «Вечерки» должен звучать на Земле, ибо душа уже — «там», и ей больше не страшны нескромные взгляды и праздное любопытство, от которых так, может быть, оберегал свое бытие живой человек. Мы собрали всё из творческого наследия, что нашлось в кабинете и в квартире покойной: это были зачастую разрозненные листочки, фрагментарные черновые тексты. Изучили. Произвели отбор, систематизировали тематически. «Книга — своего рода памятник, — говорит Лариса Бурчо. — Автор, скорее всего, сделала бы ее по-другому. Но получилось так, как получилось».

О дружбе, длящейся с 1975 года, говорила актриса Валентина Губская. Они познакомились в театре: Людмила Гипфрих не просто не пропускала ни одной премьеры, но отсматривала все актерские составы спектакля. Она была очень принципиальна и дружбу свою (о Валентине Губской заочно всегда отзывалась с величайшей нежностью, всегда сокрушаясь, что, мол, с таким дарованием актрисе бы не в областном городе работать) — дружбу эту готова была счесть едва ли не предосудительной: «Как же я буду — о подруге, да в рецензии писать?!».

«Я Люду очень любила, — вспоминает Валентина Губская. — Хотя... встречались-то мы редко: обе вечно очень заняты. Дружба была, в основном, телефонной: бывало, говорим по часу-полтора. Когда ее не стало, оказалось вдруг, что мне... не с кем говорить».

Зато судьбой дочери Валентины Губской строгая подруга актрисы прониклась глубоко, увидев сильные творческие задатки, и опекала много лет. Из маленькой дочки вырос большой поэт: Юлия Петрусевичюте.

Насколько была бескомпромиссна Людмила Гипфрих, явствует и из вот этих строк:

...Мне не нужно — пополам,
У меня — дистанция.
У меня лежат года
Под моими строчками:
Кто в них может угадать
Каторгу бессрочную?..

«Она, казалось, настолько строга, что страшно было приблизиться, — признается Светлана Лукина. — Но при этом ясно становилось, что в ней — высочайший профессионализм и высочайший уровень ответственности, которую сегодня далеко не всякий журналист берет на себя».

«Мы хотим непогрешимой истины», — строчка из стихотворения Людмилы Гипфрих, которая, если говорить честно, прекрасно сознавала и тщету наших претензий на овладение некоей глобальной и последней Истиной.

...Свои сердечные слова памяти сказала на вечере и ветеран областного Совета мира, член его президиума Татьяна Андреевна Овчаренко. А Валентина Ивановна Гайдаенко в конце вечера грустно вздохнула: похоже, сегодня только диалог с мертвыми морально поддерживает порядочных людей...

Ну, что ж: «Наши мертвые нас не оставят в беде», — помните?

Потому что, покуда мир стоит и в нем живут люди, жизнь всегда будет ощутима так, как сказала Людмила Гипфрих в одном из стихотворений:

Время, которое неумолимо,
Споры, которые неразрешимы,
Море, которое все забывают.
Так будем же — помнить.

Тина Арсеньева. Фото Олега Владимирского

Фотографія А.Крантова, 2024 р.